Сайт Ярославской Группы Ассоциации Движений Анархистов
 
[ Новости ] [ Организация ] [ Пресса ] [ Библиотека ] [ Ссылки ] [ Контакты ] [ Гостевая ] [ Форум ]
 
 Творчество

Лёха Никонов

НеХардКор

не Рим, карантин, до зари, два ноля, плюшевый оранжевый мишка, семь секунд, девочка, октябрь, в три часа, закат, порт, февраль 98, ложись, инициалы, в грязные праздники, салют, по финскому радио, лекарство от ангины, мир, я так люблю, казалось что время, ты плохая, война, секс, поэты, форма, интро, разговоры вечности, больше ни дня без строчки, это рисунок, отвращение, хардкор

***

не Рим, не Троя, а всего лишь
холодное сырое утро
в провинциальном городе, который
испуганным котёнком свернулся
на краю империи.
а ты завоевателем выходишь из парадной,
где только что курил,
глотая надписи на стертых стенах
и выпуская дым в разбитое окно.
ах, в том что, некуда идти,
простое доказательство победы;
так римские легионеры,
разграбив бывший неприступным город,
слонялись по чужим, холодным улицам
друг перед другом хвастаясь добычей.
твои трофеи:
линии огня, плюющие в лицо напалмом.
в себя пустив весь мир,
чего ты ожидал?
красивую минуту узнавания?
но это временная мера,
так выполняют просьбу приговоренного.
в разорванном плаще похожий
на грубую английскую девчонку
(какие ливни целовали твои губы?),
сколько раз
с тоской справлялся, а потом
распутывал разорванные нити
вдруг найденных стихов
поганый блуд размеров .
они кружили голову, казалось
ещё немного и рухнет
видимая часть реальности, открыв
то настоящее, что все мы знаем
в секунды пробуждения, но мир -
непоправимое несчастье - был неприступен.
вечная беда.
стихи?
стихи такая ерунда.
что могут изменить
слов надоевших сочетания,
когда непробиваем смысл?
вот чистая страница:
в ней все мыслимые содержания,
оттенки сотен языков,
размеров, ударений, ритмов.
зачем уничтожать библиотеку
биографий ангелов,
не лучше ли в пустой парадной
читать похабные слова.


карантин

паварачиваясь к стине лицом
сирены заводов орут
словно определённый сорт
девушек каторые дают
наглая пасть банка (в нём
делают представителей мидл-класса)
медленно раскрывается а потом
на улицу выпалзает зараза
утро размазанное по глазам
словно серийный убийца
работающий по часам
лица
людей просто сводят с ума
адинаковостью риакции
в районе депо тюрьма
трясётся от мастурбации


***
до зари проливали слёзы
и шептали смешные угрозы
миру денег и чистогана.
превращались в дешёвый признак
социальной системы.
рано стены вытошнило,
это круче, чем хуйня из зелёных бутылок
или л.с.д., или ебучий
смысл существования,
или отчаяние
выволокли на распродажу.
секонд-хэнд открывается,
надо-же!


***
...значит просто не надо верить
и загадывать в октябре.
два ноля разорвали время,
отражаясь в календаре.
потому что не надо слушать
рёв дождя (это всё пиздёж),
всё равно мы его задушим
или пустим под финский нож.
притворяйся и хлопай дверью,
если даже сорвался зря,
два ноля разорвали время
в отражении календаря.

***
плюшевый оранжевый медвежонок на одеяле в зелёную клетку -
- так редко
тебя можно видеть и гладить по яркому плюшу;
впрочем эта игрушка
существует в сознании ровно столько, сколько я обращаю внимания
на многоточие или на этикетку бутылки вина или на то, что с
тех пор, как Позволено это помнить, мы живы.
есть эффект застывания времени в цепи случайностей, кроме,
разумеется, шивы;
окружающих каждого, даже меня,
поэта, в сиянии судорог ночи -
в таких игрушках дети рабочих
разбираются лучше, чем вы или я.


семь секунд.

разноцветных вкладышей мишура
(испорченный вечер скис);
на одном занимательная игра,
на другом нарисован приз.

крошится воздух под потолком.
на фоне отвесных штор
я поворачиваюсь виском.
я выхожу в коридор.


***
девочка смотрит в разбитые стекла,
от слёз тетрадка совсем размокла.
приходят подруги, зовут гулять...
девочке хочется спать.
она одевает ночную рубашку
(за ней наблюдают, глаза нараспашку,
медведи, куклы, сиамский кот).
на улицах ветер целуется в рот
с пьяными шлюхами. их сутенёры
пьют фиолетовые ликёры.
дети трахаются в подвалах,
в простуженных танцевальных залах
старшеклассники хлещут портвейн,
слушают амбиент или хардкор,
рассказывают всякий вздор.
думают мир в кармане
(запатентованный миф) ;
венозной кровью в глубокой ране
прячется финский залив.


октябрь.

погода упрямая дура
выстудила совсем.
t сердца
выше чем 37.
осень течет слюной,
глаза выражают юг,
тёмно-зелёной волной
дёргается петербург,
время стреляет в упор,
плюнь и ползи в зарю,
сердце играет хардкор
судорогой, не люблю
видеть такие дали.
разрывы косых дождей
горячую слякоть втоптали
в диаметры площадей.

плюётся дождём рассвет.
вертится, тащит, крутит
то чего больше нет.
не было и не будет


***
я встаю в три часа. опять.
я всегда знаю сколько время,
только шрам горизонта, деревья
я вижу уже в пять.
в пунктире видений
ветер визжит - раненый волк.
пустоту невозможно разрушить ;
здесь деревья с кровавыми пятнами душат
в объятиях солнца кусок.
закончилось лето и скоро
зима залезет в термометры
и отопительные системы.
я на это давно плюнул.
даже осень кончается.
все мы увидим, как сдохнет ноябрь -
случайные свидетели самоубийства.
а пока, понимая, что край,
я пинаю ногами листья -
золотые флаеры в рай.




***
Закат сломался на пять углов.
Воняет вечностью от этих слов.
на руки просятся,
играют в страх
и снова лапают
на всех углах.
Глазами трезвые,
хоть сердце ад.
Блестящим лезвием
дрожит закат.


порт.

искрится горизонт.
отравленные сыростью, огни работающих кранов пляшут -
это просто шифр, понятный будущим поэтам,
он часть реальности, её назвали чудом по ошибке.
- порт,
большое дохлое животное,
возьми мою любовь.
у девушек в такое время ползёт по животу тепло,
его причина...
оставим следствие на утро,
становится совсем понятной,
и странным образом переплетаясь с миганием прожекторов,
теряет привлекательность и силу.
в разрыве горизонта стонет,
до отвращения, холёный альбатрос.
залив вылизывает пристань -
менструирующую суку ; точно так же
лизал кобель в стихах у маяковского.
плевать.
в лицо.
при встрече.
это просто -
хороший поэтический приём,
он радикальнее любого альтернативного проекта.
даже ночь
трещит по швам, когда я повторяю:
порт, порт.

февраль 98

"командир дал приказ"
"химера" из альбома "zudwa" 97г.

в необходимость приказа
ожесточённо верил
гирляндой стихов опоясан
с юга на север
мой грязный холодный город
пусть ветер пинает в спину
весна убивает холод
проваливаясь в трясину
больных сумасшедших песен
придуманных всем на зло
она умирает если
угадывает число
на улицах пьют и дерутся
любой переулок фронт
луны золотое блюдце
царапает горизонт
в небе танцует комета
только в который раз
любое убийство это
социальный заказ
каждое слово - рвота
zudwa играет в лапту
если всё это свобода
пошла она в пизду
в граните времени высечен
грязный смертельно больной
мой сумасшедший тысяча
девятьсот девяносто восьмой

***
ложись на холодный пол,
угадывай верные знаки,
смотри на последний укол
глазами больной собаки.
крутится небо волчком,
слева поёт рассвет -
сузившимся зрачком
расстреливает.
в лихо закрытую дверь,
в россыпь замученных глаз,
в искренность слов поверь -
это последний раз.
тысячу раз подряд,
это такой развод.
мой снисходительный взгляд
хуже удара в живот.
звёздочки в юбку спрячь,
глаз убери поводок,
солнце (кровавый мяч)
катится на восток.
запад кольцом огня
прячет. в который раз,
выплюни на меня
тысячу синих глаз.
хватит, прошу: отстань,
приступом смертной тоски.
рифмы такая дрянь.
я ненавижу стихи.



***
ю.б.(на упаковке таблеток)

на детских ладонях и бёдрах,
на всех влюблённых сердцах,
на солнце,
на документах,
на спичечных коробках,
на липких кленовых листьях,
на сгибе воротника,
на постере из журнала -
рисую инициалы.


***
в грязные праздники
небо кровавится
сгустком бордовых туч.
тянется, льется, плавится
еле заметный луч;
врывается в гул прилива
и попадает точно
туда, где сердце залива
медленно кровоточило,
когда же дождей ограда
срывается желтой пеной,
на дыбе больного заката
мучается изменой.


салют

,потому что такая трава,
я играю в плохие слова
и оглядываюсь назад,
свою жизнь превращаю в ад.
в разноцветный чужой салют.
эти буквы всё время врут,
но холодный искусственный свет
переводит слова на нет.
Задыхаясь от счастья, вижу,
как становится небо ближе;
звёзды плавятся и текут
или падают, как салют.


***
или по финскому радио слушать музыку из страны, где
шлюха стоит всего лишь доллар, солнце всегда и везде.
не то, что здесь. оно вроде и
притворяется солнцем, даже, блядь, светит сквозь облака,
только от этого света холодно. ни фига
не тепло, а блядь холодно, холодно, холодно, холодно просто жуть -
спрятаться в тёплой кухне, курнуть
и по финскому радио слушать музыку реггей.
пиздец, это всё невозможно
из-за того, что ты
опаздываешь. неужели так сложно
вовремя быть на свидании ?
рядом орут коты
от холода и любви - это для них оправдание.
я тоже хочу кричать,
только ментовский "уазик" на перекрёстке внушительно светит фарами
и заставляет молчать.
согласен, рифма кошмарная.
так ведь и я
не крученых, и даже уже не лёха
никонов. нихуя.
я замерзаю, мне плохо.
не любишь морозы? бля!
я ненавижу их больше.


лекарство от ангины.

шёл разговор об ангине,
он превратился в реакцию.
к вопросу о первопричине:
они отложили менструацию
до нового века, который
увидит себя изнутри.
другими словами, каждого
заклинаю стихами: наври про себя.
настоящего. нет. ему лучше быть
падалью, мразью, конвейерной куклой, продажною
девкой. неважно
зачем любить,
хотя бы затем, что страшно.

...поэтому просто откроем
капканы любой пустоты,
зная, что всё под контролем,
и в зеркале отражаешься именно ты.
февраль 2001


***
м.

Мир предложением выразив:
Идите все на хуй,
Междугородным вызовом
Я тебя, всё равно, трахнул.
Твои одноклассники видели б,
Как ебались в парадной. С грязью
Мешаю, уже, не верлибр.
В окне, захарканном провинциальной мразью,
Твои одноклассники видели б
Вселенной пизду, распластанную,
Между кривыми рамами,
Тебя невозможную, грязную,
Вымаранную
Моими самыми точными
Прогнозами революций,
Они бы тогда закончили
Тысячами поллюций.



***
м.

я так люблю твой город, что боюсь
своих, как липкие конфеты,
облизанных и выброшенных чувств.
вчерашние газеты
врут… положишь руку - лампа, дверь,
очерченный неровно контур,
дрожащий в зеркале - теперь
порнографические фильмы уже не в моде:
на подходе
аукцион невинности,
когда презервативы продаются
быстрее, чем твоя любовь.
глаза, накрашенные синей тушью
внимательно оценивают тень.
в соседних окнах жёлтый свет
и ничего такого нет,
обычный день,
придуманный за нас
двенадцать тысяч лет назад.
парад разбитых слов
кончается, как номер телефона.
я повторяю:
нет закона который я не нарушал.
когда стихи всего лишь повод с тобою переспать ;
читать стихи и трахаться - одно и тоже -
кровать, как чистый лист,
чернила - сперма.
какие двери открывает простое допущение ;
весь мир сошёл с ума.
сама
хотела.


***
казалось что время, а это сироп.
холодные пальцы ложатся на лоб.
я знаю, что завтра нет,
оставьте хотя бы свет.
я знаю, что всё обман.
пусть дёргается экран
холодным искусственным льдом.
я знаю, что будет потом.
я чувствую этот взгляд.
слёзы (химический яд?)
из бешеных глаз текут,
на сердце завязан жгут.
шепчу: отвяжись, отстань,
выключи эту дрянь...
потом пошел дождь, разорвавшись на части,
свидетель обмана и деепричастий,
я тихо лежал, представляя что болен,
холодный кинжал уже был приготовлен
и был ещё час до короткого мига,
я чувствовал, слышал инерцию крика,
и воздуха тихо дрожащий оскал,
и жуткую плёнку зеркал.
утро. почти полшестого.
стоя у края окна,
я повторяю два слова:
- реальность защищена.


***
(ты плохая. зима пройдёт.)
раздевалась в разрезе штор,
а потом - о, двухтысячный год
сдохни! - размазала рот
невозможной, чужой улыбкой,
слишком липкой
для этих губ.
время пиная,
как арестанта конвойный,
вечность вступала в права
и любая попытка возврата
была бесполезна ;
на словах
пел запрет,
а рассвет
лез в окно
(это место я вычеркну).
только одно неизвестно:
как попала в подстрочник любовь.

***
моя война никогда не кончится;
бешеной похотью вызверев,
апрель перед объятиями мая корчится
луж фиолетовыми брызгами.
зрачков, испуганные дрожащие зайчики,
бегают, систему в толпе выискивая,
город издевается и подначивает,
подсовывая рекламные вывески.
стесняются приставаний улицы.
стихи, изнасилованные, брошены.
от вечной бессонницы тихо хмурятся
не выспавшиеся прохожие...


***
секс это молодость мира.
открыла глаза, поняла, что не дома -
луч солнца вскрывал мои вены
и долго отыскивал твой бюстгальтер.
на улице детские крики и визг
влипали в асфальт или стены домов.
если б это вернуть -
поймать бы тебя в настоящем,
очередном неделимом отрезке времени,
говорящей опять о любви.
всю в пятнышках солнечных зайчиков.
голую. в разрыве абзаца и простыни.


поэты.


я это уже видал...
кулак пустоты достал,
очередной поэт
несёт окаянный бред.
а хочешь, стихи послушай :
из "ящика" лезут в душу
слюнявыми, грязными ртами,
и многоэтажки достали ;
до радуги руки тянут,
но скоро они застрянут
в куске ожидаемой тучи.
никто ничему не учит,
а только имеет власть,
которую могут украсть
поэты. но эти бухают,
торчат, а другие икают
от дорогой жратвы -
крутые поэты москвы.
помоями обливаясь,
лезет в глаза реальность.
весна начинается поздно
и прыгают в слякоть звёзды.
в промзоне ревут моторы,
какие-то /режиссёры
реальности/ подменили - вот дверь,
для которой не надо ключей -
форму и ход вещей.



форма

бессмысленно и скоро
вычёркивал слова
растёт трава

над нею горы
и облака на одноцветном небе
рисуют сложные узоры

все ангелы давно ослепли
разгадывая правила игры
стрекозы мухи комары
терзают опустевший воздух
и кажется что снова вечер
уже ползёт навстречу
солнцу прозрачная луна
а у чердачного окна
застыл пропавший день






***
а начала, наверное, нет.
небо в синих разводах и птицах,
составляющих красный цвет
в пятнах, лезвиях и страницах,
в грязных шеях рекламных щитов
и дырявых карманах.
безработица - моя любовь
в зареве океанов.
и стучится горячий пульс
в разных улицах и тисках
и подводная лодка «курск»
эта книга в твоих руках.


***
вот эти, вот, разговоры... именно эти, блядь, разговоры,
как русская бижутерия, хуёвые
(настолько, что в силу своей хуёвости уже привлекательные).
сверхновые русские буквы
выстраиваются старательными
приёмами улиц.
в омуте улиц.
в омуте этих, блядь, улиц .
в ёбаном уличном омуте -
культура культуре - миф.
улицы, омут, хули... далее предполагается взрыв.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .


***

вечности больше нет,
мне наплевать :
я помню
штормовой ультрафиолет
в глазах заливавшихся кровью.
слёзы врали... мой дождик лей,
расскажи, как она ушла
отражением фонарей
на прозрачной фактуре стекла.
через рвоту застывших слов,
упираясь в плохой размер,
повторяю: моя любовь
всего лишь одна из химер,
моя жизнь, разноцветные ленты,
разрывается на фрагменты.
на изнанке ворованных фраз
верю в последний раз
и шепчу (равнодушные взгляды,
отражаясь, застыли): смотри,
какие чужие обряды
сворачивались внутри.

***
ни дня без строчки.
ночью, в этом городе без заточки
и глотка
коньяка,
разве можно гулять?
главное, не подцепи заразу, -
сказал мой друг
и скрутил папиросу,
в ней далёкая южная страна,
где стреляют и удивляются, как
сочетания красного и зеленого
закручивают косяк.
начало зимы
обещает обычную пьянку,
полумесяц на изумруде пивных бутылок,
долги, которые ненавижу.
сюда бы, сейчас, лесбиянку
с подружкой и что бы они…
все равно денег нет, -
мы курили траву одни,
то есть я и мои друзья,
в середине планеты
и тем самым оправдывали её назначение,
в комнате с голубыми обоями.

где вы, бляди в прозрачных сорочках?
за это ни дня без строчки,
пусть они даже будут помоями.


***
«it’s just thе poster»
/из песни сюзан веги/

это рисунок со стороны
некоторые места
в мокром узоре еле видны
хоть линия чиста
свободна а это плен
перечень разных дней
рваный периметр стен
на раме фальшивых огней
чистой страницы сонет
видимость в небо лаз
хочется рифмы - нет
это всего лишь рассказ
зарезали девки выли
криком жутким постылым
необходимость жестокого стиля
мылилась жидким мылом
это всего лишь осколок но
увидишь кривой оскал
прошлое выкинутое в окно
красивый цветной журнал

95 - 01 г.


***
эту грязь, вылитую на современников оправдают,
и даже добавят
чувство вины, вокзал и тот самый
проспект, упомянутый в тысячах сочинений,
рекламы нажравшийся,
в универсамы блюющий.
моё поколение
это тираж малобюджетного фильма. О, наркотический бум девяностых,
бывший всего лишь началом, просто
началом малобюджетного фильма,
время в котором (читай внимательно) не растворилось, а только застыло...
в общем-то текст оказался про это.


смотрите, как для поэта
вечность танцует стриптиз:

хардкор


шёл нулевой год, бесконечным, своим графическим изображением, гипнотизируя, как обычных, так и крутых чуваков. где-то в районе старого города я проблевался... где телефон? /алло! алло! не вешай трубку! нам надо... сука! - я лупил телефонной трубкой по стене до тех пор, пока она не стала похожа на моё сердце, моё разбитое сердце, непонятным образом до сих пор стучащее / противоударные часы / под зелёным, в синюю полоску свитером и голландской военной курткой, купленной по случаю у одного подонка. / - эй, придурок, ты чё делаешь? - выскочивший из-за угла (точно чёртик из игрушечной коробки, которую я подарил тебе два года назад на день рождения) мент хватает меня за плечо. / - иди ты нахуй! flash : вспышка, проблеск (англо-русский словарь. издательство "русский язык" 1991 год. формат 70х100/16). после часа сидения в темноте, включённый на секунду свет, подключение к вечности, нирвана на халяву, мать его... тысячу раз я представлял себе наше "расставание навсегда" - красные от слёз глаза, полупустая электричка, сворачивающаяся в плюс бесконечность, густая, как клюквенный кисель (в него переложили крахмала). / - нет, нет. я не могу. я не могу без тебя! на самом деле: - пойми, я не могу без неё. / - послушай... что ты говоришь? ты что, променяла меня на эту потаскуху? она же старше тебя лет на сто! поганая тварь! я её... / - не смей так говорить о ней! ты же ничего не знаешь! ничего! / - я знаю, что люблю тебя! не бросай меня так! / - ну а как? как мне тебя бросить? / - что ты говоришь? ну хочешь, встречайся с ней, трахайся с ней, делай что хочешь, только не бросай меня! мы могли бы всё распланировать... / - что? / - скажем по выходным ты ночуешь у неё, по будням... / - ты окончательно спятил! пойми... пойми, что я тебя разлюбила! / - ...по будням я бы приходил... только на час... на два. мы бы делали тебе уроки. помнишь, как раньше... / - перестань! пожалуйста, перестань! всё кончено! / - что, что кончено? / - всё кончено... / - алло! алло! не вешай трубку... / во! вроде приходит в себя! - мент брезгливо ткнул меня дубинкой: - вставай, придурок. чё, колян - обращается к напарнику (он похож на спившегося дастина хофмана) - надо его в отделение... / - да пошёл он в жопу! - дастин хофман сплёвывает и лезет в ободранный "уазик". / - ты посмотри чё он с телефоном сделал, козел! / - это б-был творческий акт! / - чё!? я те щас дам творческий акт, мать твою! / - да брось ты его! нас михалыч ждёт! поехали! - дастин хофман стал моим любимым актёром. / - чтобы духу твоего здесь не было! быстро! / через полчаса сижу у эс. роберт смит плачет кровавыми цветами. очень сильно болит подбородок. / - сделай потише. / - а что? - она заходит в комнату с бутылкой портвейна - ты же любишь... / - сейчас мне нужно другое лекарство! у тебя есть пиво? / смешиваю вино с портером и пью большими глотками. / - ну что ты так расстраиваешься? / у тебя ща... знаешь чиво будет! / смотри что у меня есть! / - достаёт из кармана маленький бумажный пакетик. / - кофе?! / - при чём такой прушный! / - за сколько покупала? / - двадцать баксов. / - что-то больно дорого. где? / - комиссар продаёт, правда говорит, что осталось мало... / - блядь! он допродаётся! в городе облава... / - вот потому так дорого, - аккуратно высыпает в кружку половину пакетика и доливает кипятком. / - пей. / обжигающая, с привкусом жжёного сахара горечь. вставляет сразу. да, кайф неплохой. / - слушай, пойдём в "флэш", там сегодня "оазис". / - чё за группа? / - да какие-то хиппи из зеленогорска. / - так я их слышал. у них ещё два брата играют... гелохов дима и... блядь, как второго зовут? / - ну что, идём? тогда я одеваюсь / медленно стягивает халат. фон / красные в синюю полоску шторы. звуковая дорожка: "мистэ элфабэд сэйз". - тебе что-нибудь не нравится? (она ударила на слове что.) я всегда сомневался в реальности собственного существования. единственное, что его доказывало - реакция других людей, положительная, отрицательная / плевать. чем больше количество, тем надёжнее доказательство. именно поэтому... / - лёха, что мне надеть - джинсы или юбочку? / - юбочку... именно поэтому я, например. / - ну как? / - круто. / - нет, ну ты хоть посмотри. темно-зелёный мохеровый свитер, короткая коричневая юбка из замши, чёрные колготки, детская причёска, с двумя торчащими в разные стороны хвостиками, перетянутыми коричневыми, с белой полоской резинками... / - встань, голая, в угол и заткнись. / - ну, мы идём? / - конечно. давай только кофе ещё попьём. / - передознуться не боишься? пиво, вино, еще и кофе! / - нормально... / старое, плачущее канализационной водой и блевотиной, по капитальному ремонту помещение "флэш" всегда вызывало у меня чувство неловкости (что я здесь делаю?), вперемешку с каким-то мазохистским удовольствием причастности к этой грязи. развешанные по стенам плакаты панк-звёзд семидесятых (про них забыли все, кроме владельцев "флэша"), стулья со сломанными ножками и целая орава подростков, налакавшихся всякой дряни. что-то больно радикально прёт. да уж, комиссар гавна не продаёт. качество... эс была права. а где эс? / - привет лёха. дурак... ты чё, опять кофе накачался? / - да ладно... ты послушай... я щас стих пишу... ну-у-у там... про любовь. но это не главное. так вот... э-э... про что я говорил? / неважно, - поправляет волосы и прикуривает косяк. / - а, ну да! в этом рассказе всё будет наоборот. понимаешь? / - что наоборот? / - например, в нем запрещённый наркотик не кофе, а скажем марихуана...- фыркает и делает глубокую затяжку - на, покури (как её зовут?) / - ... а " так воняют окровавленные тампаксы" группа из выборга ? / - ага, и при этом, их по эмтиви каждый день показывают... / - да не показывают их по эмтиви, понимаешь? там у них всё наоборот. шиворот-навыворот. поэтому "твот" не супер-группа из парижа, а просто провинциальные парни, которые играют по всяким сортирам типа "флэш". ну и так далее... / - и чё в этом прикольного? - не мигая, смотрит в глаза. / - она здесь? - у меня сердце застыло, дурак, оно же разбито!. хорошо, то что от него осталось. весь облом заключался в том, что я сам познакомил её с о. / - лёха, это твоя девушка? я тоже её хочу. следующая песня "донт лук бак ин энджел", в жопу пьяный гелохов, закрыв глаза воет в микрофон. продираюсь сквозь толпу уторченных пэтэушников - лёха, почитай стихи. - идите в жопу!. вот и она. эта блядь эл. / - надо поговорить. / - что-оо-о? / - по-го-во-рить! / - ну пойдём, берёт меня за руку и тащит в туалет. / - здесь воняет. / - ну и что, зато тихо. ну-ка лёха, давай: - утренний щебет птиц явно раздражал франсуазу. от каждого слова прислуги она вздрагивала... / - чё это за хуйня? / - по направлению к гумбертам / - я её люблю. / - я тоже... люблю. замечаю, что у неё дрожат руки. нарочно медленно достаю сигарету из пачки. прикуриваю. со всего размаха бью эту проститутку по лицу. охает, и закрываясь руками начинает плакать. бросаю сигарету в расколотый (чьей-то башкой?) унитаз и хлопаю дверью. с эс нехорошо, явный передозняк. с бессмысленным взглядом сидит на коленях у какого-то подонка с ирокезом. он шарит рукой у неё под свитером и что-то шепчет в ухо. ну-ну. / - двести грамм портвейна и бутылку портера / барменша с больным похотливым взглядом. икает и лезет под стойку / значит, в каждом отрицательном явлении всегда есть положительный процент, и это, бля, повод для оптимизма - сказал он и, уткнувшись лицом в стойку бара, начал блевать. потом его долго пиздили здоровые парни в кожаных куртках, а в колонках ныл том йорк, зато у них хороший гитарист, подумала я, и окончательно решила уволиться из этого ёбаного заведения. меня заебали все, все, все / - с возрастом начинаешь врубаться в людей. / - чё? - прилипший к табурету чел поднимает на меня мутные от алкоголя и кофе глаза. это санитар. он работает в транспортной бригаде местной больницы, таскает трупы и прочую дрянь: ампутированные части тела, грязное бельё и кастрюли с кашей. около года назад запарил меня устроиться к ним в бригаду. в первый же день, став свидетелем того, как он со своим напарником, с идиотским смехом лупят друг друга ногами по голове (не своими / отрезанными, завёрнутыми в бинты и полиэтилен, уже никому не принадлежащими ногами / обе левые / их потом сжигают в аду) я сразу уволился. сорок минут - личный рекорд пребывания на работе. / - с возрастом начинаешь уважать людей, мать его. / - эт ты к чему? - от него воняет йодом и дешёвыми сигаретами. / несмотря на терзающую меня ревность, я отношусь к ней с уважением... / - т-т-терзающую? а! ну-ну! к-к к кому? к этой лесбиянке что-ли? д-д-давай её трахнем, нахрен! / - ага, в морге! / - по... почему в морге? можно и не в морге. а при... причём здесь морг? - он с подозрением разглядывает содержимое стакана. / - да так. / - не, ты с-скажи! / - ... / - ишь ты. в морге. - залпом выпивает свою бурду (смесь тёмного кофе и водки, так называемый "дисней-ленд", шарахает по мозгам сильнее всяких мескалинов) - я в морге ваще сплю! / - круто. / - да, с-плю! а вот ты спал в морге? хуй! и они, они тоже, - широким жестом обводит бар рукой - т-т-того; не спали! никто! никто из вас здесь не с-с-спал в морге!!! и не бу... не будет! а я сплю!!! / - спал и буду спать. / - б-б-буду! буду спать в морге! / - круто. / - а знаешь, почему? почему я могу спать в морге, а вот т-ты и ва... ваще вы, вы все не можете? в-в-вы боитесь!!! / - круто. / - д-да! боитесь спать в морге. боитесь смерти и т-трупаков!я трупакам кручу "сливы"! б-б-беру его, нахрен, за нос и к-к-кручу ему "сливу"... и щелбан! тресь! по лбу! ещё - тресь по лбу!!! / - круто. / - ещё т-т-тресь по лбу!!! я смерти не боюсь. смерть это пауза, а трупак использованный с... ска... с-с-скафандр! да! я беру его пальцами за нос и кручу "сливу". к-кручу, кручу... - к нам подходит какой-то здоровый мужик. / - слушай, нормальное название для рассказа "шиворот-навыворот"? - делаю идиотское лицо. / - ты что, дурак, нафиг ты её ударил? / - ещё п-п-привозят рыбаков... / - не лезь в это, пожалуйста. она выебала... / - их-их-ихтиандров, мать его... они зи-зимой тонут, а весной их вылавливают и к нам... / - как это не лезь! я те щас пизды... / - им сливу не закрутишь! они рас-распухают... и носы у них лопаются (как мыльные пузыри?) е-е-если... нормально крутануть... / - ты не знаешь о чём говоришь. она сама попросила. / так и сказала: "дай-ка мне как следует, лёха!" / - он правильно... так всё и было. / - я с-слышал, тебе мой хардкор не понравился? / - припев. современная русская культура это о. / договариваются и собираются трахать её вдвоем, потом наебошиваются наркотиками, вламываются в квартиру / она жмётся к стенке / жёлтая футболка, трусики цвета венозной крови (это уже не ружьё, а автомат никонова), в глазах хичкоковский полиэтилен - послушай, послушай...- вы что, совсем сдурели? - а чё? поговорим... все вместе... втроем... или нет - трахаться, будем втроем трахаться ? / перестань, ты же её не знаешь, совсем не знаешь - сверху и на коленях ей нравится больше, чем на животе или спине / потом плакала / натрахается и ревёт / боится, сука, с удовольствием подумал я за эл. - ну перестань... мы просто... поговорить. слушайте, вы будете меня ебать? - на самом деле она повторила - вы что, совсем с ума сошли - чиво-чиво? - незагоревший огонь / дохлые свиристели, календарь с обиженным робертом смитом в парике, да свистящий из кухни чайник - так, ладно... мы ща кофе хуйнём и свалим / вообще не употребляла наркотиков / когда я подсыпал ей в чай кофе - с мутными глазами забилась в угол и сидела там всю ночь - так чё? будете лизать друг дружку всю жизнь? - мне тебя так жалко... смерти нет. вот трупак, он же нафиг микробами напичкан, как эклер кремом. может для того и помер, чтоб они... - алексей, тебе надо уйти / ты что, разбираться пришёл - я хотел, чтобы кровищи в финале... как месячные / назначьте день и отмените казнь / а может, они просто передознутся героином? чистая тихая смерть / чистая? да всю квартиру заблюют, нахуй / и где брать будут? / у санитара - по случайному совпадению (угадаем за ним неподготовленность автора) трупы осматривал дастин хофман / они орали, как за-ре-за-ннные / толстая соседка ничего не слышала / сломанный слуховой аппарат / орали они, нафиг, когда еблись / чуть пизды себе не разорвали / стихи, пузырящиеся в уголках искусанных губ, с подпрыгивающим от нетерпения размером, высосанные из твоего рта где-то в начале сентября, сплёвываются на потёртый линолеум / с моей стороны глупо было хвастаться - увлечённость, с которой я рассказывал о трахнутых провинциалках, конечно же передавалась и тебе, в то время, ёбшейся только со мной, да каким-то потерянным одноклассником в вечной камуфляжной куртке / в тринадцать играла с подружками в "дурака", проигравшая задирала перед окном (первый этаж) футболку / проходивший мимо парень, съел только что прикуренную сигарету, потом долго разбрызгивал слизь по комнате, обклеенной жирносиськовыми топ-модулями / в первый день нашего знакомства, встала на колени и начала расстёгивать ширинку моего сэконд-хэндовского ливайса. медленный полёт обожравшегося крови комара и твой тёплый скользкий рот, до сих пор отдаются в моих снах жалкими поллюциями. / - лёха, лёха! слышь? / - да он ваще в отрубе! ну, блядь, мудак! лёха, "флэш" закрывается, вставай!!! - менты и ебля, плюс "жизнь учили не по учебникам"! - нихуя! - ... вот гавно! я его сам ни разу не читал, хотя сцена в туалете (приходят, нахуй, панки в клуб, а в нём сцена в туалете - ну-у там "комбы" стоят и толчок на заднем плане), где он девку в морду... - противодействие хаосу - это пошлый любовный дневник.- слышь? а чё он так нажрался? - хуй его знает... вот мудак! вставай, лёха! лёха! я тя домой не потащу! ну ты чё? ваще оборзел? - да, было б нормально / замочил обоих, предварительно выебав / мастурбация развивает абстрактное мышление / венок сонетов / никого он не убивал, кофе передознулся, вот и всё, так что пусть подотрется своей книжкой, а на бахтина я ваще срал / дрочил у неё в парадной, а потом ещё и ныл под дверью / я не трусоцкий, а маркиз де сад, не исповедь ставрогина или порнофильм! вот гавно! - так будешь ты кончать или нет? - если только слезами / девчонка, для которой я сколотил, лихо и неумело, эту сомнительную реальность, раздвинула ноги... то, что я не мог кончить такое долгое время, объясняется чувством гадливости и отвращения, появившемся сразу после последней судороги твоего, ещё детского тела, и дело даже не в эл, снисходительно гладившей твои груди с видом экзаменатора, гордящегося успехами наглого вундеркинда / - ещё ребенок, а лейбница наизусть... / - какой она, в жопу, соучастник? - статистка / пока я искал под кроватью брюки, или трясущимися руками разворачивал пакетик с остатками кофе / глотал омерзительно пахнущую, тёплую жидкость / прикуривал сигарету или хлопал входной дверью / ловил такси / жёг детей в освенциме и треблинке / теряя сознание, хватался за воздух чужими, непослушными руками / уговаривал шофёра - до "флэша" / "двадцатку" / или вспоминал, таращась в размазанные переулки, куда я еду / отменял линейность времени / хватал санитара за лацканы вельветового пиджака, пытаясь сохранить равновесие (л-леха, это же просто с-скафандр. максимальный срок эксплуатации не более ста с хуем лет. хотя основное... количество не выдерживает и половины срока, - с удовольствием закончил он, засовывая указательный палец в рот мёртвой старушки, уютно расположившейся на разделочном столе) /взрывал дома в москве и волгодонске / залпом выпивал бутылку портера, разменяв прокол коньяка на водочный ожог / щипал за ногу знакомую шлюху (твои стихи, лёха... - я их ненавижу) или выворачивал карманы в поисках записной книжки (никогда не забуду твой телефон), вешал серёгу есенина / доказывал возможность существования или получал пиздов на сырой, еле освещённой улице (в таком состоянии это удовольствие), идите нахуй / вытирал кровь с лица, воображая себя панк-звездой или лама... или мучился ненавистной рифмой / блевал в объятия утренней зари, ошалев от бессонницы и наркотиков всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, всё равно, представлял тебя, визжащую под кривым кухонным ножом / - не надо лёшенька, нет / и завидовал своему несуществующему горю / убил бы дважды, потому что эл твоя кличка... ну в общем стою у метро / подходит шлюха, причём вроде как нормальная / сиськи там... договорились / потащила в какую-то парадную... темно, нахуй, помоями воняет... ёбнулась на колени / в рот собралась... я ей говорю - не, нахуй, раз такая тема, а воняет действительно пиздец, я себя хочу чувствовать настоящей свиньёй. ну могу я себя почувствовать свиньёй за пятнадцать баксов? / - бсплно / - чё? / - бесплат...но,- у меня раскалывается башка. где я? какой-то чел в трусняке. / кто это? продолжает, - короче, снимай, говорю, брюки, трусы, ща вылижу у тебя между ног. залезаю, в общем, туда языком, а эта мразь, прикинь, начинает ссать. / - круто. / - я сразу кончил, врубаешься? говорю - иди отсюда, сука. она соскочила. выхожу из парадной, весь в этой липкой шлюхиной моче, в этот момент - менты: сразу без слов начинают метелить, заламывают, суют в свой "козел" / а уже темно было / в машине какой-то старшина орёт: всё, пиздец, мы тебя, урода, на сто лет теперь упакуем. привозят в отделение, а там короче у входа зеркало зачем-то висело / я в него смотрю и начинаю охуевать / всё лицо, волосы, воротник пиджака в крови / в месячных этой вонючей шлюхи... тащат в какую-то комнату / там сидит девочка лет двенадцати, почему-то в полотенце завёрнутая. / её менты спрашивают: это он? испуганно смотрит на меня и молчит. молчит, врубаешься? / - да и хуй с ним (то, что мы находимся у эс я уже понял). слышь, а я из "флэша" уходил, куда-нибудь, чё-то нифига не помню (помню метафоры - хочу быть точным)? / - да, я пришёл, ты уже в отрубе, на столе... / - чё, нормальный кофе был... / - так вот, девчонка эта. / - глухонемая. / - чё? / - она просто глухонемая была, да? / - на, лучше покури, нафиг. / - чё, нормальная тема? круто. утро задребезжало в форточке проезжающими "фурами".- а где эс? / - на кухне, вторяки из кофе выцеживает - потом она (все в том-же хихикающем халате) нальёт нам слабый кофе с цветом горячей воды. /- слышь, я из "флэша" уходил куда-нибудь? / - а я? / - а это чё за кент? - парень в трусах начинает хихикать вместе с халатом (у него короткие, цвета коровьего говна волосы, широко расставленные глаза и татуировка / свинья с бензопилой на плече / нормальный типа, чел.)- знакомьтесь - лёха это алексей, ой, я между вами - ща, желание..., он, кстати, тоже поэт / - ненавижу поэтов. / - я тоже. / - я тоже - он продолжает хихикать - я ... х-х - этих, б-б-лядь, альбатросов... / - ага, провинциальные поэты ваще редкостная мразь. / - ну ладно, рэмбо тоже из провинции... и багрицкий. / - все равно - мразь, вот я только... / - лёха, это тебя. она указывает пальцем на меня - только ты, только ты, только ты. / - привет, это я. / - а это я. / - слышь, знаешь где взять? / - гавно вопрос - подходи сюда, сходим - здесь ваще-то недалеко / аккуратно кладу телефонную трубку. / - у тебя есть "палп"? / - да фигли это гавно слушать - вскакивает со стула мой оппонент / - давайте лучше «дет кэннедис», это... - вытаскивает из трусов кассету, колоду порнографических карт, плюшевого медведя, две милицейские кокарды, потрёпанное карманное издание эллюара, кальян для курения гашиша, обгрызенный искусственный член, куклу с оторванной ногой (вид её искалеченного, пластмассового тельца ошпарил мои ресницы кипятком), разноцветный стеклянный шарик с пузырьками воздуха внутри, старый номер "кул", гринписовский значок, набор струн для электрогитары, строгий ошейник, тюбик геля "шварцкопф", самодельную татуировальную машинку, маркер (размером чуть меньше искусственного хуя), губную помаду (размером чуть меньше маркера), упаковку китайской вермишели быстрого приготовления, телефонный справочник "весь выборг" за двухтысячный год, льготный проездной билет, пачку папирос беломорканал./ - ребята, может хватит / - эс выдёргивает магнитофонный шнур из розетки - у меня есть двадцатка, пошли к комиссару. / - я не пойду - придурок прыгает на диван и поворачивается лицом к стене.- и ваще хардкор твой полное гавно. / - лёха, что надеть, джинсы или юбочку? / - юбочку. / - юбочку... ты взяла термос? пока она одевалась, мы резали друг друга скальпелем / за это время, зелёный свитер превратился в серый, с чёрной полосой на груди. / - пойдём. откуда она знает твой телефон? / - от моего вопроса воздух в парадной стал ещё грязнее. / - кто она? о, так это она звонила? никогда б не подумала... / - она ща к тебе придёт. / - а почему ты... не остался? если б, вычеркнутая ещё при первой корректировке стиха фраза осталась в оригинале, я съел бы остатки сердца, как собака лижет блевотину. парадная в старом финском доме, с мрачным, не опохмелившимся соседом, спускающимся с нами по лестнице, большими окнами с захарканным стеклом и изрезанным инициалами подоконником, теперь всегда будет символом веры, материализованным стихом, поверх всех инициалов пишу: хардкор...- сколько время? / - пол-шестого - переходя через дорогу, тычет пальцем в своё окно - смотри. в нём трясёт башкой любитель джелло биафры. - знаешь, я его, кажется, люблю. / - знаешь, я его кажется, не люблю. / комиссар долго не открывает дверь. / - нате - суёт белый пакетик. - совсем, блядь, охуели, в такое время... / - какие некрасивые трусы - свистит эс в захлопнувшуюся дверь. / в скверике - здесь будет город-сад - бодяжим треть с горячей водой и выпиваем залпом... / - иногда, я чувствую себя куклой, смотрю, и кажется что оказалась в себе случайно... / - ага, монада, блядь, летела сквозь безбрежный спэйс (зигзагом резала нирвану), потом - тресь! и ты, ты такая... по сторонам зыришь... / - ... и щас выскочу из себя и снова стану тем, чем была... - дай зажигалку. - ... камешками на берегу залива.(ты всё врёшь, сука! выдумала этого козла, как о эл. - теперь гонишь, камешками нахуй, набери гул прилива) - чё, пойдём? / - не терпится на шлюху посмотреть? - кофе-то, действительно, конкретный / сигаретный дым кажется настолько плотным, что выдыхая удивляюсь, почему он не падает на землю. / - всё с тобой ясно / так скрипит пенопласт. спешащие на каторгу люди (к ноге прикована цепь с ядром) на фоне низкого (оно-щас-упадет), сливающегося с асфальтом неба, ловят волю хаоса (ртом, зрачками), я, необразованный, придурок и поэт, с подругой - начинающей шлюхой и законченной наркоманкой в свои семнадцать, отменяю реальность. на нас оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются, оглядываются. / - а ты знаешь, что она с ним еблась... с лёхой. / есть разница между блядством и проституцией. с одной стороны героизм блядства очевиден и оправдан, и как дионисическое начало, и как бунт в полу пограничной ситуации. и скажем, если б ваша девушка еблась со всеми, просто так или из-за лавандоса, неужели вы выбрали бы второе? проституция тянет на социальное явление , но не дотягивается до него, потому что сосут на коленях, бля…. / - слышала новый альбом шик-спиры "оу, тело"? / - он говорит ты бездарь и неудачник... / - моя война никогда не кончится... / - ещё, что ты просто шлюха, неврастеничная шлюха...- топаю ногой по луже, она выхардкивает ей в лицо фиолетовыми брызгами. / - ты... придурок!!! неужели сейчас появится дастин хофман? - на ходу выбрасываю из кармана свои преступления / сырой балтийский воздух пузырится серым туманом, лезет под воротник, пачкает шею напоминанием о предстоящей встрече / - ты был у шлюх? / в старом городе / там у них шоу / - ебать какое / забрызгал слюной омоновский автобус / - в общем, по чётным дням у них достоевский... / - как это? / - ну как! там соня маринадова, грушенька... / - которая деньги ела? / - ... в прикидах, а главное гон такой-же, ты ей... / - а по нечётным? / - ... и водка фирменная - "свидригайловка". по нечётным? - мультики - прикинь у тебя в рот белоснежка... / - хуйня! / - не-е, хуйня когда микки-маус. и барменша снилась, вдруг заплывшая жиром, голая в красном парике, грозила пальчиком-сосиськой и вешала бельё. на заднем плане плохо прибитый фонарь качался от моего дыхания и приближающегося пробуждения / в общем, стою у метро, подходит шлюха - пятнадцать баксов / реклама "марльборо" с алкоголиком-ковбоем судорожно мигает, отражаясь в глазах бесстыдством и рассудительностью / - не желаете расслабиться? - да я ваще-то не напряжён / интонация автоответчика стекает по подбородку с накрашенных невозможно-яркой помадой пухлых губ. между ног у неё грязь. надо сняться. когда они придут? / он включает магнитофон. забрызганный кровью поросёнок, по прежнему, размахивал бензопилой и, даже, похрюкивал / брился, вот и порезался - сверкнул глазами вниз её живота... фотография висела в комнате между книжными полками и картиной (в ней ебались крысы). он её сразу узнал / пятнадцать баксов, большие сиськи... / - вот и мы! а чего ты в крови весь? / - брился, ну-у и порезался. вот эта шлюха - показывает он твою фотографию (стань правее / вот так!) - чиво? / - чиво? из-за которой меня в ментуре продержали двое суток. / - это-ж в питере было. / - нихуя. / - а менты? ты всё врёшь, сука! выдумала мне хайда / припев / - на мгновение увидь меня, барахтающегося в словесной грязи, с остатками кофе и красно-белого сна в карманах / он подобрал преступление в районе вокзала / пялящегося в зеркало / красные глаза, зелёный рукомойник / в углу комнаты, прижав колени к подбородку сидит о. / - эс снимает чёрное пальто (в нем ты похожа на сьюкс анд де бендшес), прыгая на одной ноге, словно ей в ухо попала вода - я хочу писать /- шипит она напоследок / край разваливающейся империи начала двадцать первого века / плевать в зеркало опереточный стиль / шаг восьмой, солнце фотовспышкой отпрыгивает от форточки / чернила жидкая свобода / оргазм метафора смерти / будут стрелять в сырых подвалах / - лёха, мне внутренний мир важнее внешних раздражителей / - кровь внутри прыгает, живая - вытечет, свернётся - майя! / - начинаешь тратить усилия на объективизацию риальности - откозыряла неправильной гласной / пассионарность превратится в жалкую и нездоровую инфантильность, так свёртывается кровь, ещё недавно дёргавшаяся внутри, утром зарезанной рифмы / на уроке обэже, после примерки противогазов похотливый доктор пропел, что во время месячных не сворачивается / его, постоянно что-то ищущую в кармане брюк, руку, в конце концов отпилила бдительная, стандартно-климаксирующая директриса / между комментарием и стихом, между подстрочником и песней, нашёл себе оргазм - ненависть и любовь, страх и трепет, / два куплета - два припева, / два притопа - два прихлопа / хардкор / грязная книжка с чистой страницей / между чичолиной и кручёных я сижу на кровати / спермой в лицо / у тебя зеркала в слизи / голый джарвис кокер выходит из кухни и исчезает в районе туалета / это сильный, сильнее чем тот, тот был..., а этот ещё круче, сильнее, чем этот / -и все, жопа. съедешь с катушек надолго. не-е, он точно бразильский. настоящий. и даже цикорием по-ходу ваще не забодяжен / её, немного вылезающий наружу, вывернутый в изнанку клитор, даже через нейлоновые колготки обжёг мои пальцы / в уже подохшем тысячелетии, продавала кофе в школах и студенческих общагах, отдаваясь любой свинье за пару ложек этого горького тёмно-коричневого порошка / вязко, мерзко / изменяющая, ебля с драг-дилером, владельцем джипа, владельцем девятки, репетитором по физике, случайно зашедшим соседом, продавцом из магазина электротовары, поэтом с репутацией извращённого клоуна, гитаристом группы "так воняют окровавленные тампаксы", недавней знакомой с повадками порно-звезды / я восхищался твоей открытостью и похотливым блеском влажных, зелёных глаз, ресницы еле выдерживали центнеры чёрной туши / она потечёт по щекам, смешается со спермой и слезами, потом ее проглотит память. в углу сидела, конечно же, не она. младшая сестра эс. четырнадцать, со всеми вытекающими, только недавно начавшимися месячными, узкими бёдрами и улыбкой лив тейлор. / - а! проснулась... / - а ты? / - а я. судя по всему никуда не выходил из квартиры. / - а я целка, целка, целка... - показала язык смышлёная малышка, я ущипнул её за только вчера выросшую грудь и, врезавшись в телевизор плечом, закрыл собой последнюю страницу. осталась просто чепуха. меня за ней почти что нет. мечту зашифровал поэт. обрывком этого стиха. и не кончается строка

 
 
[ Новости ] [ Организация ] [ Пресса ] [ Библиотека ] [ Ссылки ] [ Контакты ] [ Гостевая ] [ Форум ]