Сайт Ярославской Группы Ассоциации Движений Анархистов
 
[ Новости ] [ Организация ] [ Пресса ] [ Библиотека ] [ Ссылки ] [ Контакты ] [ Гостевая ] [ Форум ]
 
 Теория

Андрэ Горц

Экология и свобода

Экологический реализм

Капитализм, ориентированный на постоянный рост, мертв. Социализм, также ориентированный на постоянный рос и очень похожий на него, являет собой кривое отражение нашего прошлого, а отнюдь не будущего. Марксизм, оставаясь пока что незаменимым инструмен­том анализа, утратил свою профетическую ценность и значение.

Развитие производительных сил, которое, как предполагалось, дол­жно было позволить рабочему классу разорвать вековые оковы и ус­тановить царство всеобщей свободы, вместо этого лишило трудящих­ся последних остатков их самостоятельности, углубило пропасть между физическим и интеллектуальным трудом и уничтожило всякие мате­риальные и экзистенциальные основы производительных сил.

Экономический рост, который, как предполагалось, должен был обеспечить благополучие и процветание всем и каждому, породил потребности куда быстрее, чем научился удовлетворять их, что привело к возникновению целого ряда кризисов, носивших не только экономический характер: рост и развитие при капитализ­ме перетекают в кризис не только потому, что это — капиталис­тический рост, но и потому, что любой рост имеет естествен­ные границы и пределы.

Нетрудно представить себе паллиативные средства решения той или иной проблемы, которая привела к возникновению кризиса. Но егохарактер таков, что любые последовательные и частичные решения, направленные на преодоление кризиса, будут неизбежно усугублять его.

И хотя нынешний кризис обладает всеми типичными признаками классического кризиса перепроизводства, он, однако, заключает в себе целый ряд новых измерений, которые марксизм, за редкими исключениями, вообще не предусматривает и на которые система, до сего дня считавшаяся «социалистической», не способна дать адек­ватного ответа.


Это — кризис отношений между индивидуумом и экономической сферой как таковой, кризис самого характера про­изводства, кризис нашего отношения к природе и нашему собствен­ному телу, кризис сексуального поведения, общества, последующих поколений, истории, наконец; это кризис урбанистической модели жизни, среды обитания, медицины, образования, науки.

Мы прекрасно понимаем, что наша современная модель жизни не имеет будущего, что дети, став взрослыми, не смогут принести в наш мир ни запасов нефти, ни целый ряд привычных металлов, что если, осу­ществление текущих проектов по ядерной энергетике будет продолжать­ся сегодняшними темпами, запасы урана вскоре будут исчерпаны.

Мы сознаем, что все в нашем мире имеет конец; что если мы бу­дем продолжать действовать так и дальше, в океанах и реках погибнет все живое, почва станет мертвой и бесплодной, воздух в городах — непригодным для дыхания, а жизнь сделается привилегией специаль­но отобранных экземпляров новой человеческой расы, адаптирован­ной посредством химиотерапии и генетического программирования для жизни в новой экологической нише, выбранной и высеченной инженерами-биологами.

Наконец, мы понимаем, что на протяжении последних полутора веков индустриальное общество развивалось за счет ускоренной эксплуатации природных ресурсов, для создания которых потребо­вались многие миллионы лет, и что вплоть до самого последнего вре­мени экономисты — как сторонники классического направления, так и марксисты — решительно отвергали как беспочвенные и «ре­акционные» любые рассуждения о перспективах на отдаленное бу­дущее, все равно — нашей планеты, биосферы или цивилизации, «Долговременная вероятность выживания каждого из нас равна нулю», — заявил Кейнс, лукаво утверждая, что достигнутые гори­зонты экономического развития не претерпят сколько-нибудь су­щественных изменений в ближайшие десять-двадцать лет. «Наука, -пытаются нас уверить, — непременно откроет новые пути и возмож­ности, а техническая мысль создаст нечто невиданное и немысли­мое в наши дни».

Однако наука и техника так и не смогли совершить это обещанное эпохальное открытие: все производительные силы еще более активно зависят от природных ресурсов планеты, запасы которых близки к концу, и от создания системы точек выживания, поддерживающих хрупкое равновесие нашей экосистемы.

Задача заключается не в том, чтобы обожествить природу или «отой­ти назад», а в том, чтобы осознать простой факт: деятельность челове­ка в мире природы имеет свои естественные границы. Нарушение этих границ вызывает ответную реакцию, последствия которой мы уже ощущаем в качестве специфических и еще недостаточно широко со­знаваемых факторов, таких, как новые болезни и новые типы проблем, неприспособленные дети (к чему не приспособленные?), спад ожида­ний, возлагаемых на жизнь, снижение физических данных и эконо­мических показателей и, наконец, снижение уровня жизни несмотря на постоянно повышающийся уровень материального потребления.

Ответная реакция экономистов вплоть до сего дня сводилась к об­винениям в «утопизме» и «безответственности» тех, кто пытался при­влечь внимание к этим симптомам надвигающегося кризиса в наших отношениях с миром природы, — отношениям, лежащим в основе всякой экономической деятельности. Самое большее и дерзкое, на что осмеливается современная политэкономическая мысль в наши дни, — это посоветовать поддерживать потребление на уровне «ну­левого прироста». И лишь один экономист, Николас Георгеско-Реген, имел достаточно здравого смысла и смелости, чтобы заявить, что даже при нулевом приросте продолжающееся истребление последних ос­татков природных ресурсов приведет к полному их исчерпанию. Глав­ное теперь не в том, чтобы потреблять их все больше и больше, а в том, чтобы сократить потребление до минимума, ибо другого пути сохранить остатки этих ресурсов для будущих поколений просто нет.

Именно в этом заключается экологический реализм.Стандартное возражение на это обычно сводится к тому, что лю­бые попытки затормозить или повернуть вспять процесс экономи­ческого роста неизбежно приведут к дальнейшему усугублению су­ществующего неравенства, результатом чего станет дальнейшее ухудшение материального положения беднейших слоев. Однако идея о том, что экономический рост приводит к снижению неравенства, является ложной: статистика свидетельствует о том, что все обстоит как раз наоборот.

Можно доказать, что такая статистика взята только по капиталистическим странам и что социализм обеспечивает боль­шую социальную справедливость; но зачем непременно стремится про­изводить все больше и больше всевозможной продукции? Разве неболее рационально улучшить условия и качество жизни, научившись расходовать ресурсы более эффективно, получая из них сразу несколько видов продуктов, сводя к минимуму уровень отходов и отка­завшись от производства социально агрессивных товаров, которые никогда не смогут стать доступными для всех или которые настолько загрязняют окружающую среду, что доходы от их реализации не стоят негативного влияния их выпуска, даже если такие товары со време­нем станут доступными для большинства?

Радикалы, вообще отказывающиеся рассматривать вопрос о равен­стве в отрыве от проблемы роста, лишний раз демонстрируют, что «со­циализм» для них — это не что иное, как продолжение капитализма несколько иными средствами: распространением ценностей среднего класса, его образом жизни и социальными представлениями (которые, кстати сказать, у лучших представителей этого класса уже начинают меняться под нажимом их же собственных дочерей и сыновей).

Сегодня недостаток реализма уже более не сводится к рассужде­ниям о всеобщем процветании путем изменения направления эконо­мического развития и косметических изменений образа жизни. Недо­статок реализма заключается в представлении о том, что будто экономический рост способен автоматически обеспечить человечеству всеобщее процветание, ибо на сегодняшний день это еще возможно.

 
 
[ Новости ] [ Организация ] [ Пресса ] [ Библиотека ] [ Ссылки ] [ Контакты ] [ Гостевая ] [ Форум ]