«У НАС ТУТ НЕТ ЖИЗНИ...»
или Кое-Что о Пыли Бытия

рецензия на фильм Сергея Лобана «Пыль»

Наконец-то у нас есть хорошее кино. Кино, пробивающее толстую слоновью кожу, наросшую на нас за время «стабильности» и «построения вертикали». Кино, которое по-настоящему проникает в сознание и переворачивает его с головы на ноги - наконец-то! Кино, сделанное нами, а для нас или для всех - покажет время.
Все мои похвалы относятся к фильму 2005 года «Пыль», изданному под лейблом «СВОИ 2000». Понятия не имею, попал ли фильм в прокат или нет - но скорее нет, чем да. Ко мне он пришёл на затёртом диске Digitex через двадцать пятые (и даже не анархические) руки. К слову, странно, что я не видел ни рецензии, ни даже упоминания ни в одном анархическом издании, несмотря на то что имена в титрах оказались сплошь знакомые. Оператор - небезызвестный Дм. Модель (экс-»Трава и Воля», ныне - Индивидео»), сценарий - М. Потапова. И конечно, Пётр Мамонов («Звуки МУ») - легенда российского рока, с десяток лет как надежда экспериментального театра - играющий здесь бесноватого профессора. Вообще, актёры - «звёздный состав»: тут и Псой Короленко, и White Hot Ice. Но несмотря на своё андеграундное происхождение фильм снят профессионально. И это тоже причина для того, чтобы его посмотреть.

* * *

Смотрим начало: по дороге идут двое - он и она. Он - внук Алёша (лет под тридцать, в спортивном костюме, катит тележку), она - его бабушка. Картинки из полуподвального секонд-хэнда. Примерка одежды: «Помогите подобрать что-нибудь для моего внука, интеллигентное...», «Алёша, не хочу и смотреть» - «Что-то она короткая», или: «Женская» - «Как женская? Такие носят. Не женская». Быт. Всё обыденно - и это реализм, где-то доходящий до натурализма. Но с самого начала фильма именно это и создаёт впечатление раздвоившейся шизофренической реальности, где с одной стороны - вполне осязаемая плоть города Москвы, с другой - взаимоотношения в пластилиновом мире персонажей. Жизнь сливает эти два пласта в тяжёлый монолит, душащий нас своим грузом. Рядом с нами всё происходит именно так, но с другой стороны - «Так не может, не должно быть!» - вопит наше уязвляемое существо. 
Как и в реальности, положительных героев нет. Обыватели, тусовщики, охранники, бычьё, гэбисты, сектанты, старпёры-диссиденты - картинками своего существования они не могут не вызвать смеха, но всё так узнаваемо, что от этого хочется выть. Сосед-неформал - Алексею: «Ты этот фильм видел?» - «Нет» - «Ты чо, телек не смотришь?». Медленные, тупые, ни к чему не обязывающие разговоры. Оба они живут абсолютно растительной жизнью, оба - молодые обыватели. И жизнь Алексея меняется только тогда, когда шизушная реальность обнаруживает себя посредством двух сотрудников ФСБ, которые предлагают ему «послужить Родине» - участие в Эксперименте. С этого момента мы начинаем понимать, что происходит какая-то дурь, что этот реальный мир - не реален, что происходит какое-то глобальное «кидалово». Это понимаем мы, но не Алексей. Он попадается на крючок собственных образов - побочного эффекта Эксперимента - за возвращением которых будет гнаться до конца картины.

Происходящее на экране заставляет вспомнить «Ангела Истребления» Бюнюэля - с его беспощадным реализмом, но в то же время психоделическим эффектом постоянно ощущаемого безумия. Только Бюнюэль - это «у них», в далёких 60-х, а «Пыль» - это «у нас», здесь и рядом с нами. Чувствуется влияние на картину и Петра Мамонова: узнаваемы персонажи его песен - «маленькие люди», чья трагедия - гордость своим пластилиновым существованием. Опять же, Мамонов - как Гоголь, только не «там», в XIX в., а «наш»... Выходили мы из «Шинели», а пришли к «Ремонту» и «Грубому Закату». Теперь ещё вот ощутили себя среди «Пыли». Но, опять же, становится окончательно ясно, почему музыкально Мамонов и «Звуки МУ» - пожалуй, единственные из российских рок-музыкантов, кто смог адекватно понять и реализовать традиции западной психоделической музыки в России.
«Пыль» - это фильм об Эксперименте. Эксперименте, который поставлен над всеми нами - населением «великой и могучей» Империи. О Великой Иллюзии, ради которой мы живём и умираем. То существование, которое мы привыкли считать подлинным, оказывается глобальным обманом. 

Мы гоняемся за «благополучием» и «стабильностью» - и пусть их образы сформированы у каждого внутренним видением - но они навязчиво даны нам рекламными и шоу-обезьянками из телеящика, пропагандой СМИ, подражательным рефлексом родственников, друзей и знакомых. Это гонки за тем, чего не было, нет и не будет. Точно так же Алексей пытается вернуть себе то «тело», которое возникло перед ним в зеркале во время Эксперимента. Он хочет быть красивым и сильным. В итоге он выбирает смерть во имя Иллюзии. «Потребляй, работай, сдохни!» - это лозунг системы, в которой мы оказались вполне заменимыми винтиками. Либо обман «благополучия», либо такая опасная для наших иллюзий Свобода - выбор за каждым.

Пётр Мамонов в фильме появится под конец, чтобы показать, что он - профессор, мыслящее существо, понимающее, что происходит, но так же существующее внутри и во имя этой бесчеловечной машины, ставящей Эксперимент. «Вы знаете, кто вы такой? Кто вы все такие? Вы вообще, хоть раз задумывались об этом всерьёз?» - спросит он Алексея. «Мы ничто: пыль, атомы... Пыль!» - ответит он же и продолжит: «Убить вас на месте - ни пользы, ни вреда... Вы знаете, ведь вы сами - вред, вы - яд... Ведь это вы сделали мир подлым!.. А я - давно уже умер...» 
Незримо весь фильм присутствует другая легендарная личность. Образ-обрамление картины - «Будка Гласности» давно ставшего одиозным придворного шута Е. Петросяна. Он прыгает и кривляется, примеряя на себя всё новые маски. Ужимки, прыжки и нечленораздельное хрюканье - телезеркало, которым упивается бабушка Алексея, он сам и все мы. Каждый прыжок - это смерть ещё одного обывателя, бездарно существовавшего, но - всё-таки! - человека. Миллион смертей. И, словно в насмешку, уже мёртвый Алексей вместе со своей живой бабушкой хохочет у телеэкрана. Затем останется хохот и тьма.
Вслед за этим пойдут титры и немой человек с активной убеждённостью будет петь под фонограмму «Мы ждём перемен» Виктора Цоя. А мы, в свою очередь, будем представлять, что вместе с ним поёт всё поколение конца 80-х - начала 90-х. Потерявшее шанс на свободу и ставшее немым поколение. Как нелепо смотрится теперь их символ: «Перемен требуют наши сердца»... 

Да, они онемели. Они позволили поставить над собой очередной Эксперимент. А фильм тем временем закончен, и у вас появляется шанс сесть на полчаса перед погасшим экраном в состоянии шока - от появления грубо разбуженной совести, и пытаться решить страшный вопрос: неужели с нами повторится то же самое?

Иисус Мизантропов

"Тротиловый Эквивалент - TNT" № 10 (20)